«Зоотехник готов побеседовать, но только после планёрки. К пяти тебе надо быть в колхозе. Батюшка ждёт в храме к 11 часам — будут выгружать новый престол. Да, ещё приходила наша работница, принесла поздравление, опубликовать просит. Если что — звони…»
У Ольги Григорьевны из отдела кадров колхоза «Мир» на пустую болтовню времени нет. Она — мой главный помощник, наставник и ньюсмейкер, и потому я строго придерживаюсь составленного ею расписания. Скорый прибывает в Тверь минут через десять, с вокзала — бегом на автобус до Торжка, а оттуда до колхоза на попутке уже рукой подать, так что к одиннадцати успеваю. Конечно, немного напрягает учиться в Санкт-Петербурге, а на работу ездить в другую область. Но что делать, если я и главный редактор сельской газеты, и разъездной корреспондент, и автор идеи в одном лице?
Колхоз зовёт
Пятнадцать деревень и около двух тысяч жителей, молочные фермы, поля и луга, леса и озера — залюбуешься. Это и есть коллективное хозяйство «Мир». Мой дедушка председательствовал здесь лет двадцать, в самое тяжелое время его сохранил и поднял, а заодно доказал — есть у колхозов будущее. А есть ли оно у сельских газет?
Идея выпуска печатной газеты для села появилась у меня давно, но были и сомнения. Подруги и знакомые идею поддержали, но и сомнений добавили — и далеко, и тема незнакомая, и формат газеты — вымирающий, а, самое главное — ну, кто ты там будешь для них, девятнадцатилетняя городская барышня? С тех пор прошло, наверное, полгода и сегодня я еду добирать материалы уже для четвертого выпуска, а те споры и опасения — они, кажется, были давным-давно.
Престол и батюшка
Итак, первая встреча по графику— в селе Спасс с батюшкой. Я поспеваю как раз вовремя, и вижу, как к северной части Спассо-Преображенской церкви подъезжает грузовик. Из него высыпают люди в рабочей одежде, и матушка спешит открывать заднюю дверь — наконец-то доставлен престол. Храм еще в работе, еще реставрируется, но установка престола в любой церкви, особенно сельской — событие значимое, пропустить такое газете никак нельзя. Грузчики осторожно спускают престол на землю, снова забираются в кузов, и тут я понимаю, что для разговоров с батюшкой выбран не самый удачный момент. Престол громоздкий и тяжеленный, дверь — узкая, да и полы уложены пока только черные: доски под ногами так и ходят. Так что блокнот в сторону, и я вместе со всеми хватаюсь за края «посылки». «Взяли!» — командует батюшка, и неповоротливая махина начинает медленно, по сантиметрам двигаться к месту предназначения. Операция эта занимает у нас часа три. Батюшка часто бригаду помощников останавливает, все время что-то проверяет, подкладывает то кирпичи, то досочки под основание, пока, наконец, не обходит в последний раз и не убеждается, что престол стоит прочно, где ему положено, и только тогда слышим: «Ну, на первое время и с Божьей милостью...»
Теперь можно и передохнуть, выйти на солнышко, поговорить. Батюшку звать отец Георгий. Он рослый, с темной бородой и прямым, доброжелательным взглядом, руки у него большие, жилистые, рабочие. Отец Георгий многих тут крестил, венчал, советом поддерживал, и потому односельчане его зовут ласково «наш батюшка», да и церковь для них — не просто традиция...
Коровье царство
Планерка в администрации затягивается, и меня просят подождать в кабинете. Его хозяин, Григорий Козадаев, появляется минут через пять. Строгий вид, брезентовая куртка, заляпанные грубые башмаки. Говорит как докладывает, коротко — про удои, про стадо и экономические показатели, про планы на будущее (для колхоза животноводство и молоко — основная продукция), но сухо. «Может, снимок сделаем? — предлагаю я, но собеседник отказывается: «Лучше нашу рекордсменку сфотографируйте!» — и не совсем понятно, шутит или всерьез. Тогда я признаюсь, что до сих пор крупным планом коров видела разве что по телевизору. «Ладно, — улыбается, глядя на мои кроссовки - Тогда сейчас обувку подыщем подходящую, пойдем знакомиться».
По дороге узнаю: в колхозе мой герой работает уже лет шесть, при нем на молочной ферме действительно появилось много нового — и корма, и породы, и технология, и потому по надоям в области «Мир» — в лидерах. Вот об этих новых технологиях собеседник рассказывает увлеченно, так, что заслушаешься. В коровьем царстве, между тем, спокойно, прохладно, черно-белые и абсолютно, кажется, одинаковые животные. И кого же мне снимать?
Односельчане
За полгода в селе я уже со многими подружилась, знаю, что кого волнует, о чем говорят, как живут. Здесь работают от зари и до позднего вечера, радуются, что хозяйство снова начнет выращивать лен, купят новый комбайн, что старую церковь уже почти отремонтировали, и что газета своя появилась — это тоже заметили. Как рассказали, после выхода первого номера (приурочен он был ко Дню Победы) фронтовик и заслуженная колхозница Капитолина Ефремовна Камушкина у своего дома на лавочке, громко, на всю улицу читала заметку. «Вот ведь, и про меня написали, Ну, надо же...». Я, конечно, с волнением первой ожидала реакции нашей «целевой аудитории», но Марина Евгеньевна, заведующая местным домом культуры успокоила: первый выпуск понравился, и читать будут «потому, что о своих читать интереснее, чем всякие там модные глянцевые журналы».
Здесь все друг у друга на виду, и репутация у каждого — без пиара, по справедливости. В тот день мы еще заехали в деревню Восход на юбилей к местной знаменитости — поэту и прозаику Стародубцеву. Приехали с цветами, конфетами и поздравлениями. Александру Васильевичу исполнилось 72, из которых в колхозе более пятидесяти. Мы пили чай, рассматривали черно-белые фото из семейного альбома, слушали стихи о поэзии и односельчанах, о природе и патриотизме и ясно было — и село, и колхоз, и односельчане, и окрестная красота — все это и есть его Родина, то есть совершенно конкретное место, люди, отношения…
Снова и снова
Рабочий день закончился поздно, около девяти, и материалы для очередного номера почти собраны. На следующий день осталось только заехать в администрацию и просмотреть письма, проверить вёрстку и заголовки, потом еще — встретиться с председателем, еще- с тренером футбольной команды и с выпускниками школы, и с библиотекарем Любовь Владимировной. Она тоже в селе человек известный и очень занятой, но «для нашей прессы, — обещала, — время найду обязательно...»
