Перед дверью стоит девочка лет четырнадцати. Красными, замерзшими руками
настраивает свою укулеле.
— А где билеты показывать?
— Ты билет купила? Зачем? Он пускает и без них.
— Почему?
— Да он не для денег все это делает.
На входе большой обшарпанный плакат «Реалии
русского рока» в советском стиле. С проигрывателя доносится нежный женский голос,
но его перебивает громкий прокуренный бас: «Джамайкаааааа дарам дарам
дарамтаааа». — А где билеты показывать?
— Ты билет купила? Зачем? Он пускает и без них.
— Почему?
— Да он не для денег все это делает.
Вхожу в комнату. В центре на ярко-красном бархатном кресле восседает высокий худой мужчина. На нём фиолетовая толстовка, которая совсем не сочетается с сединой. В руках электрогитара с порванной струной.
— Давайте смелее, у порога нехорошо стоять! Вы юные рокеры?
— Нет, а похожи?
— Не хватает гитары.
— Вот она (девочка показывает укулеле), подойдёт?
— Попробуй на этой, — протягивая гитару со стены, говорит Владимир Рекшан, создатель первой советской рок-группы «Санкт-Петербург», — сам Гребенщиков на ней играл!
Личный кабинет Владимира Рекшана находится здесь же: кресло,
диван, стол. На столе лежит толстенная книга, открытая на главе «Областные
литературы (1229-1301)». На его
«троне» — так он называет кресло — висит футболка с надписью «Play Jazz Not war».
Сидушка кресла протерлась и перестала быть мягкой, поэтому сверху лежит
поролон. Половину стены занимает литература про рок-музыку.
Это музей "реалии русского рока". Он открылся в 2016 году. «Полный позор, что такого музея у нас до сих пор не было. Людям хочется посмотреть, где стоял Цой, а где голосил Шевчук. Им это интересно. Я взял на себя эту роль, потому что вся бурная история рока прошла на моих глазах и даже немного при моем участии», — говорит Владимир Рекшан.
Когда он начинает рассказывать мне истории о своей молодости, начиная со слов «это было в 195..», я невольно делаю выпуклые глаза. Он замечает это и одёргивает меня: «Вот только не надо на меня так смотреть, я старый, но бодрый».До рок-группы «Санкт-Петербург»
были только кавер-группы. «Я понял, что
нужно петь по-русски. Если бы я не запел, то запел бы кто-то другой», — вспоминает Рекшан. После
первого выступления он с командой стали очень популярны: «Конечно, это не та популярность, которую даёт телевидение,
но девушки по ночам звонили и вздыхали».
Когда музыканту исполнилось 20, родители
отправили «странного сына с длинными волосами и его младшего брата» учиться
играть на пианино, чтобы «хоть младший не попал в эту тень музыки». Кстати, Владимир
так и не научился играть на пианино: «Мы были бунтующим поколением. Любое новое
поколение выступает под своими флагами. Дети всегда хотят сбросить родителей с пьедестала.
Мы были со своими знаменами. А этими знаменами стала рок-музыка».
Спустя время группа распадается: «Многие уехали в армию, а остальные хотели сессию сдать. А я
говорил «Какая сессия? Репетировать надо!». Восстановившись, группа стала
давать уже большие, официальные концерты. «Да, на концертах не принято было
подпевать, орать, танцевать. Самое крутое — факт, что ты туда пролез», — вспоминает Владимир.
В комнату входит
француженка, совсем не похожая на женщину, которая интересуется советским
роком. На ломанном русском пытается выяснить, куда она попала:
— Экспонатами, которые у меня
есть, могу шестиэтажное здание заполнить. Это не музей, а свалка какая-то, в
хорошем смысле. Каждый сантиметр использован. Небольшой музей квартирного типа,
а ещё там постоянно сидит персонаж, который в теме. Я как ожившая тень
прошлого.
— А вы кем являетесь?— Дураком.
— Трогать ничего нельзя ?
— Народу можно трогать. Вы народ?
— Да.
— А играть умеете?
— Да.
— А играть умеете?
— Нет.
Тут его взгляд упал на меня:
— А вы, девушка?
— Я... ну пару аккордов знаю.
— Покажи, что умеешь. Бери любую гитару.
— Покажи, что умеешь. Бери любую гитару.
Я никогда не играла перед такой разношерстной публикой. А публикой были 10 человек. Среди них «суперстары петербургского рока»: «The златокудрые поэты», «Мазай и зайцы», «Прощённое воскресенье». Рокеры представляли собой мужчин лет 30-35. От каждого слышался резкий запах парфюма. Пока я четырьмя пальцами пыталась играть «Звезда по имени солнца», Даниил, баст-гитарист группы «Мазай и зайцы», пытался флиртовать с иностранкой. Петь я постеснялась, вместо меня пели более раскрепощенные. После припева я положила гитару на место.
— Нет! Стой! Ты пришла в Рок-музей. Рок — это сила воли, мужество и уверенность, — почти хором повторили мужчины, — стали бы все слушать Цоя, если бы он так стеснялся?
— У Цоя был талант.
— Тут не важен талант! Бери гитару! Теперь наклонись, три раза покрути головой, подпрыгни и с чувством начни играть!
Приходится играть.
— Как ваша книга? — наконец-то перебивает мою игру на гитаре девушка. По тону понятно, что они знакомы не один день.
— Целый год писал. Закончил. Хотел назвать «Война и мир». Или хотя бы «Мцыри». Но одернул себя. Назвал «Старые, или Победитель Цой». Все равно там про войну, мир и мцыри.
— «Мцыри Цой» надо было!
— Достоевскому тоже все советы давали, а он их посылал. Батарейка включилась, это главное!
— Какая батарейка? — не понимаю я
— Вопрос в том, есть ли батарейка у тебя. Если она есть, то неважно, энерджайзер или крона. Графоманщики не виноваты, понимаешь? Человек просто антенна. Если успел подключиться, то встал, чайку попил и «Медный всадник».
— «Мцыри Цой» надо было!
— Достоевскому тоже все советы давали, а он их посылал. Батарейка включилась, это главное!
— Какая батарейка? — не понимаю я
— Вопрос в том, есть ли батарейка у тебя. Если она есть, то неважно, энерджайзер или крона. Графоманщики не виноваты, понимаешь? Человек просто антенна. Если успел подключиться, то встал, чайку попил и «Медный всадник».
— С музыкой также работает?
— А музыка, рок... Будущим рокерам всегда говорю бросать это безнадёжное дело. Если неправильно осмыслить жизнь, пойти не по тому пути, то можно с горя запить, бросить жену, учебу, работу и умереть.
— А музыка, рок... Будущим рокерам всегда говорю бросать это безнадёжное дело. Если неправильно осмыслить жизнь, пойти не по тому пути, то можно с горя запить, бросить жену, учебу, работу и умереть.
