Cодержание
Об Антонио Сальери
«Хотя я смертельно болен, я хочу заверить вас честным словом, что нет совершенно никаких оснований для этих абсурдных слухов, о которых вы знаете, что я якобы отравил Моцарта. Но нет, это злоба, чистая злоба. Расскажите всему миру, дорогой Мошелес, что старый Сальери на краю смерти вам это сказал».
МИФ 1: Сальери жил в роскоши, женившись на состоятельной дворянке
МИФ 2: Сальери был интриганом и втерся в доверие к императору, вытеснив Моцарта
МИФ 3: Сальери завидовал Моцарту
МИФ 4: Сальери пытался профессионально «отравить» Бетховена
МИФ 5: Сальери отравил Моцарта
Восемнадцатого августа 1750 года в Италии родились одновременно два персонажа: один из реальной истории музыки, а другой - из маленькой трагедии Александра Сергеевича Пушкина. По роковому стечению обстоятельств они до сих пор носят одно и то же имя: Антонио Сальери.
Арсений Волков, "Семь смертных грехов Антонио Сальери"
18 августа 2020 года отмечается 270-летие крупнейшего композитора своего времени, имевшего несчастье жить и работать рядом с Вольфгангом Амадеем Моцартом.
Беспочвенные слухи, упорно распространяемые в громких пьесах Пушкина и Шеффнера, а также оскароносном «Амадеусе», стали проклятием одного из наиболее значимых композиторов своего времени, крупного мецената и филантропа, самоотверженного учителя и одного из лучших людей своего времени.
Какие мифы принесла в наше восприятие культура слухов и сплетен? И чем это обернулось для самого композитора?
Об Антонио Сальери
Как был в свое время известен Антонио Сальери? Как любимец публики. Как великий композитор своего времени. Как реформатор оперных канонов и создатель течения французской оперы. Как учитель нового поколения классиков, бесплатно обучавший Бетховена, Шуберта, Листа и Франца Моцарта. Как хороший человек, неизменно веселый, легкий и добросердечный. Как произошло, что этот человек стал убийцей?
Антонио Сальери родился в маленьком итальянском городке-коммуне Леньяго, под Вероной, в многодетной семье торговца. Подростком Антонио начал проявлять живой интерес к музыке и брать уроки у старшего брата. Тогда ярко проявились его музыкальные таланты, среди которых особенно выделяли незаурядные способности к игре на инструменте, отличный слух и необычайно красивый голос. Ни единого намека на «обделенного талантом ремесленника». К тому же уже с детства он отличался изумительными трудолюбием и сосредоточенностью. История бы могла сложиться иначе, но в четырнадцать лет Сальери осиротел и смог попасть в дом Венецианского мецената, а оттуда, заинтересовав Венского капельмейстера Гассмана, - в музыкальную столицу.
Оказавшись при дворе, Сальери, юноша романтичной натуры, по-провинциальному простой, веселый и в некотором роде наивный, очень далекий от дворцовых интриг, легко завоевывал сердца.
«Он был невелик ростом, ни толстый, ни тонкий, смуглый, с ярко-черными глазами и волосами. Одевался он модно, но избегал излишеств, очень любил конфеты и варенье, но при этом не любил вино и пил только воду. Он был щедр со всеми, религиозен и очень весел. Его хобби составляли литература и долгие прогулки в одиночестве», - вот беглый портрет Сальери, который можно получить со слов современников.
Сальери действительно вызывал симпатию. Гассман уже стал вторым отцом для юноши, вместе с ним Антонио работал в опере и благотворительных музыкальных фондах, получил полное образование и познакомился со многими композиторами, в том числе его своим кумиром маэстро Глюком, вызвавшимся быть его вторым... вторым отцом и покровителем.
Первую оперу Сальери написал в восемнадцать, а в двадцать смог наконец выполнить настоящий заказ. Опера «Образованные женщины» была принята в Вене с восторгом, и Антонио улыбнулась удача. Первый же европейский успех пришел к Сальери в двадцать два года с оперой «Венецианская ярмарка». Эта опера начинающего композитора уже задала новые течения в музыке. А Вольфганг Моцарт позаимствовал один мотив из этого произведения для своих вариаций, несмотря на то, что его отец оперу жестко раскритиковал и к появлению нового игрока на поле отнесся без энтузиазма. Он крайне не любил «понаехавших» в Австрию итальянцев, и, почти что ровесник его сына, Антонио составлял потенциальную конкуренцию вундеркинду.
Но Сальери был счастлив. Ничто не омрачало его жизни до того момента, когда в 1774 году Гассман оказался при смерти. Сальери проводил последние дни вместе с семьей учителя рядом с его постелью, пока в Вену стекались музыканты, готовые бороться за должности, которые бы освободились после смерти капельмейстера. Как ученик Гассмана, работавший восемь лет за символическую плату, Сальери заслуженно получил должности придворного композитора и заместителя капельмейстера итальянской оперы. Теперь юношу занимали заказы на новые оперы, забота о благотворительных фондах и обучение дочерей Гассмана, которых ему удалось прекрасно подготовить к оперной карьере. А также еще одна проблема, свалившаяся на его голову несколькими месяцами позже.
«Что за безумие», говорил я себе, «проявлять такую неожиданную любовь к девушке, которую видел только три раза, с которой ты никогда не говорил и возможно не заговоришь!..»
В двадцать четыре года Антонио Сальери в первых и последний раз влюбился. Эта история любви была достойна Болливуда. Возлюбленная Терезия Хельферсторфер, осиротевшая дочь банкира, отвечала композитору взаимностью. В отличие от ее опекуна, который отказал Сальери в женитьбе в виду его бедности, продолжив искать девушке другую партию.
В этот момент история принимает неожиданный оборот и учит нас тому, что дружба - это все-таки чудо. Двумя днями позднее инцидента, из-за неосторожной шутки друга Сальери, о положении вещей стало известно императору. Лично Сальери он по этому поводу не сказал ничего обнадеживающего, однако сам композитор вспоминает что уже на следующий день по императорскому приказу ему было повышено жалование и предоставлена должность капельмейстера заместо пожилого и часто болеющего предшественника, а новость о помолвке «Его Величество услышал с удовольствием!..»
Развязка истории немного банальна, и все же предсказуема для того века: Антонио Сальери и Терезия Хельферсторфер скромно обручились и завели восемь детей. Демографическая надежда страны.
Популярность Сальери росла. Также и Вольфганг Амадей
Моцарт решил попытать удачу, когда на трон официально взошел Иосиф II, к тому же стало известно, что император ищет учителя пения для своей племянницы. Моцарт, стоит предположить, с подачки отца, воспринимал Сальери как конкурента явно агрессивно, и в
своих письмах фактически беспочвенно или на почве совершенно высосанных из
пальца объяснений выворачивает личность капельмейстера как придворного интригана. Тут уже можно сказать: «Так вот откуда ноги растут...»
Несмотря на все желание Моцарта, преподавателем для принцессы был выбран Сальери. И, хоть Вольфганг Амадей углядел в этом злые козни итальянцев, все было гораздо проще: Моцарт не имел никакой репутации (вернее, скандальную), в то время как Сальери укрепился как педагог, друг императора и порядочный человек.
Сальери создал другие грандиозные оперы, такие как «Данаиды» и «Пещера Трофонио», принесшие ему реформаторскую славу и успех, а в 1786 году император устроил музыкальный поединок между итальянским и немецким композиторам, соответственно представлявших итальянскую и немецкую оперы. Победу одержала живая и емкая «Сначала музыка, а потом слова» Сальери, в то время как моцартовский «Директор театра» совсем не пришелся зрителям по вкусу. В том же году Моцарт выпустил «Свадьбу Фигаро», которую вскоре сняли с показа из-за неокупаемости, что разочаровало не только автора, но и Сальери. В тот момент, можно сказать, он уважал австрийского композитора, как и других коллег, и частично содействовал ему в
продвижении по карьерной лестнице, как и всем прочим. Но Моцарту подобное казалось вероломным и почему-то все мерещилось заговорами.
Сальери создал только одну провалившуюся оперу - «Горации», которая в более позднее время шла с успехом, но для менее подготовленных совеременником Сальери оказалась слишком неподъемной. В прочем, эта ошибка была им окуплена в самой громкой его опере «Тарар». Созданная вместе с автором «Женитьбы Фигаро» Бомарше, она задала новый стиль «французской оперы», стала символом революции, ее разбирали на мотивы (так что теперь даже в «Марсельезе» мы можем услышать Сальери). Опера обрела такой успех, что в Вене Сальери предложили переделать оперу на итальянский манер. В это время ему пришлось проводить в последний путь Глюка, что стало для композитора еще одной действительно серьезной потерей, несмотря на то, что в это время он получил должность первого капельмейстера, то есть стал самым главным музыкальным лицом Вены. И тут же вернул в показ «Свадьбу Фигаро», считая ее лучшей оперой Моцарта, достойной видеть сцену. С этого момента отношения Моцарта и Сальери стали постепенно улучшаться. К тому же вскоре умер отец Моцарта, и серьезное давление на композитора пропало, после чего, последний год его жизни, они были на дружеской ноге. В тот момент, когда Моцарт умер, он еще не создал Сальери столько проблем, хотя смерть в некотором роде друга глубоко его огорчила.
Сальери был счастлив, но все белые полосы рано или поздно заканчиваются. В пятьдесят лет он перестает создавать оперы и неожиданно пишет свой «Реквием». Вскоре войска Наполеона входят в Австрию. За несколько лет до событий умирает единственный сын Сальери. Спустя два года после них - жена. Каждое из происшествий наносило все более серьезный удар по его ментальному и физическому здоровью. Были, тем не менее, и положительные моменты: на бесплатное обучение Сальери берет Франца Шуберта и Ференца (на итальянский лад Сальери по ошибке или намеренно в шутку называл его «Франческо») Листа. Из юноши, которому все стремились стать отцами, Сальери сам вскоре стал «отцом», а потом, как его назовет Шуберт, «их общим дедом», которому его ученики оставались признательны до конца жизни и посвящали музыкальные произведения. В это время Сальери разумно подал в отставку, но ту не приняли. А между тем в 1824 году у него обострился ревматизм и появились симптомы паралича ног. Композитор терял популярность. А Моцарт со своей молодой смертью, которую тогда не смогли верно диагностировать, стал ее набирать. Пожилой Сальери стал козлом отпущения. Соперник, о котором Моцарт в свое время так нелестно отзывался, фактически беспомощный человек, оказался на старости лет в психиатрической больнице. По газетам поползли слухи: «Сальери отравил Моцарта».
Ученики Сальери активно отстаивали честь наставника. Про человека, находящегося в психиатрической больнице, было очень удобно сочинять небылицы. Слухи приобрели масштаб настоящей травли. Такой, что она дошла до композитора и в лечебнице. Люди говорили, что он признался в убийстве Моцарта, отчего санитарам даже пришлось писать заявление о том, что подобного никогда не было.
Тем не менее, «завещание» Сальери было запечатлено его учеником Мошелесом: «Это была печальная встреча. Он выглядел призраком и говорил незаконченными фразами о своей быстро приближающейся смерти. В конце он сказал:
«Хотя я смертельно болен, я хочу заверить вас честным словом, что нет совершенно никаких оснований для этих абсурдных слухов, о которых вы знаете, что я якобы отравил Моцарта. Но нет, это злоба, чистая злоба. Расскажите всему миру, дорогой Мошелес, что старый Сальери на краю смерти вам это сказал».
Антонио Сальери умер 7 мая 1825 года.
МИФ 1: Сальери жил в роскоши, женившись на состоятельной дворянке
Два мифа спелись в один. Одна его часть, особо любимая иностранными поклонниками Моцарта, представляет нам Сальери будто бы женившегося ради денег. Ведь, как мы помним, с ними самыми у него при женитьбе и была проблема. Поистине, превратить редкую для восемнадцатого века трогательную историю любви в злодейство только потому, что жена Сальери была богата - неуважение не только к композитору. Тем не менее, можно лишь радоваться тому, что в этой семье (что, опять-таки, было редкостью) царила гармония и любовь между детьми и - особенно важно - родителями, какой в семье Моцарта, несмотря на брак по любви, не было и в помине. Сальери неоднократно называл жену ангелом в своих воспоминаниях, самые ранние из которых стоит вновь привести, чтобы создать лучшее понимание о том, что этот человек вовсе не заслужил той славы, которой наградила его молва: «...я не знал, с чего начать, и небольшое время в моем распоряжении почти истекло, когда я набрался смелости, чтобы сказать, что я расскажу секрет, который имеет отношение к спокойствию моего разума, но просил ее обещать мне, что она даст определенный ответ. Она обещала и ободрила меня рассказать с такой благосклонностью и деликатным любопытством, что я, в конце концов, осмелился сказать ей, что страстно любил ее и хотел знать, мог ли надеяться на какое-либо чувство с ее стороны. «На такое же», тихо ответила она. «Такую же любовь!», закричал я в наслаждении, протягиваясь за ее рукой и покрывая ее поцелуями. «Такую же», подтвердила она и слегка сжала мою руку». Глупо утверждать, что подобные чувства мог расписывать человек, ничего не смыслящий в любви.
Стоит также добавить, что любимые противниками Сальери истории о его многочисленных любовницах не имели никаких оснований. Вместо того, чтобы поощрять преданность семье, люди в очередной раз вывернули ситуацию наизнанку, лишь бы выставить Сальери в отрицательном свете. Отдельное внимание уделили его якобы роману с его подругой и лучшей ученицей Катариной Кавальери. Сальери в принципе оказался в жизни далек от предрассудков, поэтому заводил дружбу и с женщинами, и с мужчинами.
Что до материального положения Сальери, то такие утверждения лишний раз доказывают, что говорящий имеет скудные познания о личности композитора. Сальери в принципе никогда не жил в роскоши, ни до женитьбы, ни после. Согласно религиозным взглядам, он придерживался скромного образа жизни, никогда не блистал излишествами, а добрая часть денег уходила в благотворительные фонды и обеспечение бесплатных занятий для бедных учеников. Посему, можно лишь сказать, что по сравнению с Моцартом Сальери был богат. Но Сальери и не тратил деньги на роскоши вроде домашнего бильярда, не держал лошадей и денег понапрасну не мотал. Так что его «богатство» - лишь умение грамотно управлять деньгами, а способы их распределения достойны уважения.
МИФ 2: Сальери был интриганом и втерся в доверие к императору, вытеснив Моцарта
Подобное впечатление создается, если обратиться к письмам Моцарта, где он выдает утверждения вроде «...Сальери не в состоянии преподавать ей игру на клавире! Он только-то и может, что пытаться вредить мне в этом деле, объединившись с кем-нибудь еще», «Император мне все испортил, ведь он не признает никого, кроме Сальери», «При встрече расскажу вам об интригах Сальери, которые, впрочем, уже провалились». По правде, если взять во внимание то, что первые два письма написаны отцу в 1783 году по поводу выбора преподавателя для принцессы Вюртенмбергской, все это становится похоже на басню «Слон и Моська». Как Сальери мог вытеснить Моцарта, когда закрепился в императорском дворе раньше, чем имя «Моцарт» вообще стало там известно? Какая Сальери была необходимость «вредить» Моцарту, когда по сравнению с капельмейстером у того изначально не было шансов? Достаточно сравнить Сальери - хорошего друга императора, которому можно было доверять, с безукоризненной репутацией, имеющего опыт в преподавании и прекрасного музыканта - и Моцарта - музыканта, безусловно, виртуозного, но чья репутация в преподавании сводилась преимущественно к скандалам по поводу непристойных отношений с ученицами. Подумайте сами, стали бы вы доверять репетитору с хорошими отзывами и опытом работы, или тому, кто может приставать к ученикам? Да и, как бы не спорили об их музыке, в преподавании Сальери Моцарта превосходил всегда.
Тем не менее, австриец, убежденный в теории итальянского заговора, сваливает всю вину именно на злые козни. Леопольд Кантнер справедливо замечает: «Разве он (Моцарт) когда-нибудь пользовался расположением императора в той же степени, как Сальери? Сальери, Ригини, Анфосси чувствовали себя при Венском дворе как дома. У них там были прочные позиции. А Моцарт свое место еще должен был обрести».
Но Вольфгангу Моцарту в двадцать шесть лет уже хотелось всего и сразу: быть преподавателем, занимать высокие должности, ставить масштабные оперы, в то время как его успехи для того были еще просто недостаточными, а репутация фамилии, скорбное положение которой он только усугублял своим поведением, не могло даже близко поставить его рядом с Сальери.
Нельзя отрицать, что большую роль в восприятии окружающего мира у Моцарта сыграла передавшаяся от отца «итальянофобия». Проблема была не только и не столько в Сальери. Сальери скорее стал собирательным образом силы, по мнению Амадея, ему противостоявшей, как могущественного большого итальянца, в которого собирается много маленьких итальяшек.
Тем временем сам Моцарт в письме эргерцогу Францу Австрийскому пишет: «...побуждают меня к дерзовению просить второе место капельмейстера, в особенности в связи с тем, что весьма искушенный капельм. Сальери никогда не обращался к церковному стилю, я же с юных лет в совершенстве освоил этот стиль». И было бы к чему прислушаться, если бы это не было ложью. Сальери писал церковные произведения, пусть и не так часто, поскольку сами заказы на них были более редким явлением, и оперы отнимали слишком много времени, эти произведения были вовсе не плохи. Какие тогда основания у Моцарта откровенно подсиживать Сальери? Никаких, кроме личного желания получить должность. Назвать это интригой трудно, но то, что Моцарт поступает крайне непорядочно по отношению к своему коллеге - факт.
Радует лишь то, что на последнем году жизни Моцарта он таки смог примириться с Сальери, и в дальнейшем отзывался о нем с куда большим теплом и с удовольствием отмечал его симпатию к своей музыке. Даже Моцарт сумел отказаться от фантазий об интригане Сальери, а общество все никак не может.
МИФ 3: Сальери завидовал Моцарту
Авторитетные историки и музыковеды говорят хором: у Сальери не было поводов завидовать Моцарту. А вот над вопросом о зависти Моцарта к Сальери идут более ожесточенные споры, все больше склоняющиеся к положительному ответу на этот вопрос.
Сальери буквально обладал всем тем, чем хотел обладать Моцарт. Он был обеспечен. Он имел высокий статус и должности. Он был на хорошем счету при дворе и имел прекрасную репутацию. Он получил славу культового оперного композитора и реформатора. Он был прекрасным педагогом. Он достиг успеха и славы. У него была счастливая и благополучная семья. Он сам был счастливым. Сальери мог позавидовать не только Моцарт, но почти любой человек.
Что же касательно таланта, мог ли Сальери завидовать Моцарту? Он считался лучшим композитором своего времени. И, по правде говоря, любой творец и профессионал любит свои работы. В них огромная часть его души. К тому же, Сальери никогда не стремился стать «лучшим из лучших», а при отсутствии амбиций величайшего и гениальнейшего композитора, откуда бы взяться зависти? Гордыня точно никогда не была грехом Антонио Сальери. Из всех смертных грехов его можно было бы упрекнуть только в чревоугодии, и то в шутку. Поэтому ситуация, при которой Сальери считает себя ничтожным ремесленником - очередной театр абсурда. Сальери относился ко всем коллегам дружески, Моцарт не был для него исключением, и Сальери с самого начала говорил о нем как о талантливом композиторе, помогал, где представлялась возможность, в творчестве и даже с деньгами.
Стоит также принять во внимание, что сам Моцарт пишет касательно того, как Сальери реагировал на его оперу «Волшебная флейта»: «В 6 часов я посадил Сальери и Кавальери в карету и отвез в ложу ... Ты не представляешь, сколько учтивых слов и он, и она мне наговорили, - настолько им понравилась не только моя музыка, но и либретто, и вообще все вместе. - Они оба говорили, что такая опера, - достойна украшать самые роскошные празднества величайших монархов, - и они бы с радостью еще не раз посмотрели этот спектакль, ибо не видели еще ничего более прекрасного и приятного. - Он (Сальери) слушал и смотрел с величайшим вниманием и, начиная с увертюры и заканчивая последним хором, не было такого места, по поводу которого у него не вырвалось бы возгласов «браво» или «белло», выражениям благодарности за доставленное удовольствие не было конца...» Неужели Александр Сергеевич перепутал возглас «браво» со свистом и стенаниями?
Что Сальери завидовал гению Моцарта - это взгляд романтизма XIX века. Композиторы тех времен естественно соперничали друг с другом, но каждый из них признавал другого, их интересовал не труд и не качество труда своих коллег - они соревновались за свое положение. Конечно же Сальери сознавал, что Моцарт был гением. С ним он вел себя всегда по-дружески.
Леопольд Кантнер
МИФ 4: Сальери пытался профессионально «отравить» Бетховена
Глупость, выходящая, очевидно, из логического заключения, что, раз Сальери завидовал гению Моцарта, то и гениальному Бетховену под его крылом должен был как-то насолить. К тому же, удачная почва для такого слуха как раз находилась легче, чем для отравления Моцарта.
В 1808 году между учеником и учителем произошла ссора. Бетховен, будучи, подобно Моцарту, вспыльчивым и резким юношей, активно подхватывал в письмах слухи о том, что Сальери под угрозой увольнения запрещал музыкантам из благотворительного общества играть на сольном концерте ученика. После такого, не разобравшись в проблеме, все снова полетели его топить. Что произошло на самом деле?
Благотворительность, как уже упоминалось, занимала в жизни Сальери большое место - прежде всего поскольку он не забыл, что сам был сиротой, которого спасла только самоотверженность его наставников. В один и тот же день должно было идти два концерта: традиционный концерт Венского Музыкального Общества в пользу вдов и сирот и авторский концерт Бетховена. Рассказывая в письмах о том, какие препятствия чинило ему благотворительно общество под предводительством Сальери, Бетховен почему-то забывает упомянуть, что причиной негодования Сальери стала попытка его ученика переманить выступающих музыкантов из оркестра благотворительного фонда. Так или иначе, Сальери был таким же живым человеком, и обвинять его в том, что он имел эмоции и повел себя не как ангел - глупо, к тому же Бетховен в подобном эгоизме тоже явно предстает в этой истории не в лучшем свете.
Сальери и Бетховен вскоре помирились. Несмотря на подобный разлад, Бетховен души не чаял в своем учителе, часто обращался к нему за советом и посвящал музыкальные произведения. Мошелес вспоминает: «Мне не приходилось встречать Шуберта у Сальери, не припоминаю такого, но я хорошо помню то интересное обстоятельство, что однажды видел в доме Сальери лист бумаги, на котором огромными бетховенскими буквами было написано «Ученик Бетховен был здесь!»»
Распространение слухов о том, что Моцарт отравил Сальери, предсказуемо вывело Бетховена из себя. В своей разговорной тетради он многократно опровергал обвинения, выдвигаемые на почве слухов, и заявлял, что не перестанет именовать себя учеником Сальери. Но к его голосу немногие прислушивались, списывая подобные слова на сентиментальную привязанность к учителю (и продолжают по сей день).
МИФ 5: Сальери отравил Моцарта
На деле, вокруг этого мифа обросли все прочие. Именно обвинение в отравлении было выдвинуто при жизни Сальери.
Стоит заметить, что в то время истории про отравление были, как бы сказали сейчас, «хайпом». А быть обвиненным в попытке кого-то отравить было так же легко, как сейчас стать объектом травли в интернете. Для этого не надо было прилагать особенных усилий, достаточно было просто быть сколько-то известным. Про коллегу Сальери по «Тарару» Бомарше также распускали подобные слухи. Моцарт в пьесе Пушкина говорит: «Ах, правда ли, Сальери, что Бомарше кого-то отравил?» Также либреттист Моцарта да Понте однажды заявлял, будто бы его пытались отравить. А ранняя смерть Моцарта стала поводом для недоброжелателей Сальери найти изъян и опустить композитора. Подумать только, человек имеет статус, признан, счастлив в семейной жизни и славится при этом исключительно благонравным. Не придраться. А теперь скажем-ка, что на самом деле он считал себя бесталанным, завидовал гениальному коллеге и умертвил невинную юную душу. И все с большим удовольствием это проглотят. Ведь верить в гнусного убийцу и интригана проще, чем в хорошего человека? Ведь никого не волнует, сколько моральных сил надо приложить, чтобы достичь того же, что Сальери.
Что бы мы имели, если бы не эти слухи? Историю о том, как человек смог достигнуть необычайных успехов и при этом не потерять человечность, оставаться добрым и искренним. Мы бы получили наглядный пример того, что доброта не делает человека наивным, неуспешным и второсортным. Получили бы такую поучительную и мотивирующую историю. Но мы имеем то, что имеем - очередную сказу о том, как злодей убил ангела во плоти, еще и не имеющую ничего общего с реальностью.
В пользу невиновности Сальери говорит не только отсутствие мотива и его нравственные убеждения, но и сухие факты. В то время, что Моцарт заболел, Сальери в Вене отсутствовал. У Моцарта было множество наследственных болезней, и свою почечную недостаточность он добивал пристрастием к алкоголю. С теми симптомами, которые сопутствовали его предсмертной болезни, он сталкивался далеко не впервые. Медицина была на куда более высоком уровне и могла диагностировать немало заболеваний, но все еще очень много людей умирало от неизлечимых болезней в самых разных возрастах. Отдельно стоит упомянуть, что Моцарта лечили лучшие врачи Вены, также его обследовал лучший судмедэксперт, и если бы отравление известным миру ядом имело место быть, об этом бы узнали.
Удивительно, что после всех этих фактов в девяностые года двадцатого века соотечественникам Сальери пришлось инициировать судебный процесс, где международные эксперты в области музыки, историки, архивисты и медики-криминалисты разбирали вопрос о вине Сальери, и только в 1997 году официально признали его невиновным за отсутствием состава преступления. И все равно многие предпочли проигнорировать международное заявление о том, что композитор ничего не совершал, и продолжили верить Пушкинской сказке, защищая ее с пеной у рта.
Все же, этот суд сыграл важную роль: вызвал новую волну интереса к личности Сальери, создал фактическую доказательную базу и, главное, привлек-таки внимание к правде.
Говорить о Сальери как об убийце или о праведнике - личное дело каждого. Однако мне хотелось бы призвать говорить о нем как о человеке, а не об образе или легенде. История Сальери - это история о доброте, счастье и успехе, неожиданно обретающая печальный конец, которого композитор попросту не заслужил. Однако финал еще не дописан, а это значит, что все в наших руках. Сальери не виноват, что стал выдуманным злодеем, не виноват, что память о нем не сохранили достойно. Но для того, чтобы стать частью чего-то очень важного иногда достаточно просто говорить правду, и сейчас у нас есть такой шанс.
