Бывает, что власти принимают такие решения, что в ситуцию вникают даже те, кто до этого политикой не интересовался вообще. Вот и когда минувшей осенью Александр Лукашенко приказал отчислить студентов, участвовавших в митингах в Минске, в новостях стали копаться даже те, кто до этого был не в курсе причины протестов в Белоруссии.
Заявление Лукашенко относительно того, что надо отправить «кого в армию, а кого на улицу» очень быстро разлетелось по соцсетям, тем более, что после этого начались массовые отчисления в вузах: БГУИР, БГУКИ, МГЛУ, БГАИ и БНТУ. Только в Белорусском национальном техническом университете исключили 50 студентов.
Причина общественного резонанса понятна: это лежит за границами политических взглядов и протестов. Речь о системе образования «братского» государства, этике преподавателей, будущем реальных молодых людей. Невольно задумываешься: «А что, это возможно? Значит ли это, что и со мной такое может быть?».
Мы решили выяснить, на каком основании отчислили ребят, и случалось ли похожее в России.
«Вы же знаете, что за это Вам будет»
Первыми исключили студентов Белорусской государственной академии искусств (БГАИ). Один из них, Серафим Ганичев, рассказал, как это происходило.
26 октября в академии проводили акцию в поддержку ультиматума, который выдвинула Светлана Тихановская. В 9:30 студенты собрались во дворе БГАИ, прошлись по нескольким корпусам, а затем отправились в город.
«Я вернулся в университет в 16:00 и узнал, что через полчаса должен пойти на профилактическую беседу к первому проректору БГАИ. Там написал объяснительную записку, в которой рассказал, что делали студенты в этот день. Меня предупредили, что это второй выговор, – вспоминает Серафим. – По закону Беларуси, студентов, которые получили несколько замечаний, отчисляют. Но мой первый выговор уже «сгорел», потому что сделали его еще на позапрошлом курсе. Затем мне сказали, намекая на отчисление: «Вы же знаете, что за это вам будет».
Пообещали, что завтра ректор решит мою судьбу, и я сдал студенческий билет. На следующий день мой друг, которого тоже исключили, показал фотографию приказа об отчислении. В документе стояло 26 число, хотя «решить мою судьбу» обещали 27 октября».
Получается, что в братской Беларуси могут «как по волшебству» отчислить за посещение митингов или политические выступления. Что говорится, без суда и следствия.
А что у нас?
Мы опросили учащихся из различных городов. Хотели узнать, влияют ли в России политические взгляды на академические успехи? Спойлер: «репрессии» у нас запросто устраивают школьные учителя. Список мер широкий — от воспитательных бесед и пренебрежительного отношения до угроз и принуждения перевестись.
«В 2017 году я с одноклассниками пошла на митинг Навального. Нам не повезло, потому что мероприятие проходило в парке возле школы. Когда митинг закончился, на выходе стояла директриса с двумя женщинами, которые, возможно, были психологами. Они окружили нас и начали угрожать исключением из школы и уголовным наказанием, — вспоминает Софья Бобровская, 18 лет, Ростов-на-Дону. — Звучали даже какие-то оскорбления. Из-за того, что нам было всего 15 лет, мы испугались: уже представляли жизнь в исправительной колонии. Затем маме позвонила директриса и попросила «оказать воспитательные беседы». Мне дали исправительный срок: если не перестану «шалить» — исключат из школы. К счастью, все обошлось: доучилась без конфликтов».
К сожалению, «доучиться» дают не всем и не везде. Так, семнадцатилетнему Антону (имя изменено) из Хабаровска пришлось оперативно искать новую школу. Все началось после того, как его семью заметили на протестной акции.
«Мама сначала не разрешала выйти с ними, но я все же ее уговорил. Мы были лишь частью шествия, как и все, вели себя спокойно, — рассказывает Антон. — 1 сентября я радостно отправился на линейку. Сначала все было прекрасно, встретились с одноклассниками и зашли в школу, где получили расписание и узнали о формате учебы в этом году. Спустя пару часов, когда все ушли, моя классная руководительница попросила остаться. Она сказала, что меня заметили на протестах и не хотят видеть в гимназии ученика «с такими взглядами».
Учительница попросила вести себя тихо и указала: «Не лезь в политику!» Это был намек на то, что мне нужно перевестись. Я, конечно, не собирался этого делать: за 11 лет в школе появилось много друзей. Особенно я не хотел расставаться с учительницей по физике, потому что ее предмет я знал идеально, и мы с ней были «приятелями».
После разговора с классной руководительницей мои оценки ухудшились: обычно средний балл был не ниже четырех, а теперь не поднимался выше тройки. Я учил столько же материала, готовился, но у учителей были вопросы не по теме. Последним ударом стало то, что моя «приятельница» поставила мне несколько двоек за «нестандартный способ решения». 20 сентября мы на семейном совете решили поменять школу. И вот, спустя почти три месяца, я снова учусь на «отлично», хотя педагоги знают о моем участии в протестах». Антон считает, что новый губернатор Хабаровского края Михаил Дегтярев не приказывал учителям наказывать «протестующих». Однако власть сменилась, и, в надежде угодить ей, некоторые педагоги забыли о профессиональной этике.
Фото найдено на просторах Интернета.
Иногда школа старается «работать на опережение» и предостеречь от нежелательной активности. Так, Маша (имя изменено), 18 лет, в свое время фактически узнала о предстоящем митинге именно от преподавателей: за день до этого педагоги решили провести опрос среди старшеклассников.
«В анкете были простые вопросы, типа: «Что такое экстремизм?». Самое комичное в этой ситуации — ответы диктовал учитель по обществознанию. После сдачи анкет их проверяли и заставляли переписывать за неточности. В конце дня нас предупредили: если кого-то увидят на митинге — исключат из школы. В итоге из моего класса никто не решился пойти, но были смельчаки из параллели и других школ. Их не отчислили, но воспитательные беседы провели».
Но что, если на митинги ты не ходишь, в протестах не участвуешь, мирно сидишь дома и занимаешься своими делами? Значит ли это, что в школе тебя точно не накажут за что-то, лежащее далеко за границами учебы? К сожалению, нет.
Автор, не пиши еще
Татьяна Старостенкова (17 лет) из в Киселевска рассказала, как столкнулась с осуждением и давлением после поста в инсте:
«В 2019 году я посмотрела клип, который рассказывал о загрязнении окружающей среды. Киселевск — город, где добывают уголь, из-за этого здесь в воздухе много вредных веществ. Под впечатлением я написала пост в Инстаграм, многие его репостнули и прокомментировали. Какие-то люди донесли информацию до директора моей школы: сказали, что я бунтую, что иду против власти. Однако в посте я говорила лишь о том, что предприятия должны обратить внимание на экологию! Классная руководительница «получила» за этот пост от директора. Он попросил передать, чтобы я удалила видео и извинилась перед администрацией. В итоге все обошлось: меня не отчислили, пост архивирован».
Нужно упомянуть, что в своей публикации Таня отметила мэра Кисилевска и губернатора Кемеровской области, а видео собрало много репостов и «тегов» властей. Поэтому, возможно, приказ об удалении видео пришел к директору школы из государственных структур. При этом то, что администрации школ часто смотрят истории в Инстаграм и мониторят странички учеников, давно не секрет. В принципе, ничего такого в этом нет — например, уважаемые мировые компании тоже практикуют «цифровые проверки» сотрудников.
Но иногда подобные действия выходят за пределы разумного. Например, в сентябре «Коммерсантъ» сообщил, что в Невском районе Санкт-Петербурга учителей заставляли проверять аккаунты школьников на ЛГБТ-символику. В правительстве города сказали, что такого указа «не существует и быть не может». Но при этом признались: страницы учеников мониторит районный отдел образования.
Официально работники ищут кадры насилия, дискриминацию и оскорбления. Цели хорошие. Но чем это может обернуться на практике? Не публичным ли порицанием перед всем классом за неудачный репост? Из самых благих побуждений, конечно. Например, в рамках той самой «воспитательной работы», о которой уже очень много сказано в теории, но на практике ее методы так и не ясны.
Хотя мы не услышали ни одной истории про прямое отчисление за выражение позиции в России, поразмыслить есть о чем. Некоторых школьников и студентов дискриминируют за их взгляды: и не только политические. И если юнкору за короткое время удалось собрать столько историй, то напрашивается только один вывод: их по стране гораздо, гораздо больше. И об этом нужно говорить, а не замалчивать.
Рассказывает Давид Аракелян, школа № 17, г. Ростов-на-Дону