Аниме и политика: Sailor moon как часть японской идеологии

Наверное, для вас не будет новостью, если я скажу, что всё, что показывают в мультфильмах, показывают там не просто так? Конечно, ведь с помощью мультяшек воспитываются новые поколения. Государство прекрасно знает об этой лазейке к пульту будущих установок человека: малыши точно будут слушаться любимых героев и захотят быть похожими на них. Правительство сможет внедрить свою идеологию в массы, если ими окажутся «правильно» воспитанные с самого детства люди. Вспомните хотя бы мультфильмы из Северной Кореи, единственная цель которых –показать, как держать в руках винтовку, к кому следует ее применять и с кем ассоциировать жителей других стран. Но наш разговор пойдёт о японской анимации, а именно о Sailor Moon – одном из самых популярных японских мультиков.Главные герои аниме – простые школьницы с забавными угловатыми причёсками и необычайно яркими эмоциями. Уже с первых серий милые девочки превращаются в настоящих солдат-призывников, которые немедленно должны встать на защиту Японии. Все без возражений принимают эту долю и уже готовы попрощаться со своей прошлой жизнью: забыть про учёбу, дом, друзей и прочие шалости. Звучит почти как классический сюжет фантастического фильма или сериала, но, на самом деле, уже здесь можно заметить следы японской идеологии.

След первый. Герои сражаются не в одиночку – Коллективизм

След второй. Герои сражаются «во благо страны» — Патриотизм

Призыв отправиться воевать сразу воспринимается героями как должное, ведь тем самым они совершат благое дело: защитят не только свою семью, но и всё население Японии. 

Ни одна из них не попыталась хоть как-то ухватиться за прошлую жизнь или усомниться в необходимости сражений. Это также иллюстрирует высокую степень повиновения своей судьбе и отданным сверху приказам.

След третий. Герои не боятся смерти – Жертвенность

Далее зритель может наблюдать за чередой похожих между собой сражений и появлением всё новых и новых злодеев. Вот только итог у каждой битвы один: кто-то из героев жертвует собой ради спасения людей. Герои – милые девочки аниме — демонстрируют и попутно прививают совершенно иное отношение к смерти: она становится осознанным естественным выбором, более того, делом чести. 

Ещё в середине XX века в Японии детям активно внушалось, что умереть за императора —это большая честь, ведь их смерть принесёт победу всей стране. Ребёнок станет героем. А отрицание идеологии государства считалось проявлением трусости и эгоизма по отношению к согражданам и к своей семье.  

В период Второй мировой войны в японскую армию активно набирались камикадзе, причём приоритет отдавался малообразованным юношам из бедных семей. Парней сажали в кайтены, которые представляли собой симбиоз торпеды и подводной лодки и обладали колоссальной мощностью. Смертники должны были направить судно во вражеский корабль, подорвать его и себя вместе с ним. Такая жертвенность приносила победы стране, а добиться её можно было только благодаря внедрению в массы образа идеального солдата.

Результат дела Sailor Moon

Спустя пару десятилетий о таких «крайне желательных качествах» рассказывают через мультфильмы, в которых герои демонстрируют свою гражданскую позицию через завораживающие сражения с применением фаерболов и взываний к лунной призме. Другое дело, что в каждом новом сезоне вся дружная команда Sailor Moon воскрешается и с ещё большим рвением идёт в бой.

А что помогает вовлечь детей в просмотр этих мультфильмов? Здесь всё просто: яркая картинка и красочные эмоции героев. Дело в том, что в культуре самих японцев не приняты громкие разговоры, тон голоса должен быть ровным и соответствовать тону других ровных товарищей, поэтому нарисованные персонажи, визжащие и громко хохочущие в своих диалогах, вызывают интерес у детей. Тем самым ещё больше располагают к себе. А что бывает, когда вам нравится герой? Правильно: вы хотите быть похожим на своего кумира. Стать такими же смелыми, сильными, благородными, преданными своей команде, а также государству. Это куда эффективнее, чем классные часы, социальные рекламы и скучные брошюры.

Разбирается Дарья Михаева, РАНХиГС, г. Москва