От автора: имена не заменены, но история приукрашена. Потому что в реальности всё было намного страшнее.
«Никогда больше не пойду туда работать» - поклялась я в прошлом году, когда уходила из Петергофских сувенирных лавок.
Тогда, летом, после того, как я успешно сдала ГИА, мама огорчила меня печальной новостью - этим летом у нас не получится выехать куда-нибудь на отдых. Отличная новость! И что делать всё это время?
Гулять? Скучно! Да и не с кем будет - все разъедутся по бабушкам, лагерям, югам и жарким странам. Загорать? Опасно. Пусть многих прельщает бронзовый оттенок кожи, но возможность получить рак - отнюдь не то, что может обрадовать. Купаться? Можно, только вот чистых прудов в Петергофе становится всё меньше и меньше...
И тут я подумала: а почему бы мне не пойти поработать? Многие друзья поддержали мою идею. Единственный вариант работы в Петергофе для неквалифицированного подростка - работа в сувенирных лавках около входа в Нижний парк.
Там огромной колонной в два ряда растянулись лотки с разными интересными штуковинами. Здесь и шапки-ушанки, и чашки прославленного Ломоносовского фарфорового завода, и матрёшки, и тарелки с петербургскими пейзажами... А сколько ручек, браслетов, палантинов, брелоков - не счесть!
Этот рай для туристов был создан уже давно. И многие мои друзья уже имели опыт работы на «поляне» - так мы прозвали это место. «Давай, Вер! Там в день можно срубить по две штуки» - заверила меня моя знакомая Ира, «полянщица» с двухлетним стажем. И тут же стала звонить своей прошлогодней работодательнице, чтобы договориться о встрече. «Её зовут Вера» - объясняла Ира в трубку. «Погоди, - говорю я, - давай ещё Настю возьмем, она тоже хотела устроиться туда». Ира кивнула. «И Настя - вторая девочка». «Отлично, они будут» - улыбнулась подруга, и мы двинулись «на поляну».
Что-то вроде первого собеседования
Пробираясь сквозь ряды сувенирных оазисов, мы наконец обнаружили Олю - светловолосую девушку, которая тут же стала интересоваться - сколько мне лет, был ли у меня опыт работы, знаю ли я какой-нибудь иностранный язык.
Я не терялась, бойко заявила, что мне 15, но я настроена решительно. «I can speak English and Spanish», - выпендрилась я , но Оля мою шутку одобрила и дружелюбно улыбнулась. Настя тоже сообщила, что знает финский и английский.
«Хорошо. Вы приняты. Первый день будет ознакомительный. Ты (она показала на меня) будешь стоять с Андреем (парнем, который работал на поляне уже о-го-го как много), он тебя всему научит, а там - посмотрим».
Она провела меня к точке - месту, где я должна была предлагать сувенирную продукцию. Тарелочки, брелоки, всякая питерская атрибутика - ну короче, тот хлам, который занимает много места в чемодане каждого туриста. Я окинула взглядом ряды тарелок, увидела Андрея, с которым должна была работать в паре, парня лет 25, познакомилась с ним и уверенно сказала, что мы должны быстро сработаться. Первый шаг был сделан.
Мой первый рабочий день
Если коротко: приятная усталость, первая зарплата и безумное желание выспаться. А если подробнее, то дело было так.
6:30. Звенит будильник. Я вскакиваю, умываюсь, завтракаю, неспешно натягиваю старые кеды и тёплую куртку. Время - май, а на улице такой холод, как будто на носу не лето, а зима.
7:30. Выхожу - входная дверь скрипит и резко захлопывается порывистым ветром. Я иду на свою первую работу - это уже не шуточки! Моя подруга Настя, точнее, коллега по работе, уже ждёт меня. Мы идём в сторону парка. Тихо. Нет слоняющихся от лавки к лавке туристов, нет и суетливых продавцов, которые зазывают купить замечательные сувениры. Мы с Настей расходимся по своим точкам и начинаем раскладывать товар.
Это оказалось самым мучительным и долгим делом. Теперь я поняла, почему нас позвали так рано. «Надо выставить так, чтобы самые дорогие товары стояли наверху, а самые дешёвые внизу», - по этому принципу, который неустанно повторяла Оля, мы и выставляли тарелочки, кружечки и прочую чушь. «Главное - без ценников», - наставительно напомнила Оля и удалилась контролировать другую точку.
За час, который мы с Андреем потратили на сборку мини-магазина, я успела возненавидеть маркетинг и рынок в целом.
Туристов в этот день было очень мало - видимо, из-за плохой погоды, которая, как назло, портила первое впечатление от работы. Изредка набегали стайки итальянцев, китайцев, которые указывали на матрёшек и спрашивали «How much?». А когда нечем заняться и ты просто стоишь и ничего не делаешь - время течет, по закону подлости, очень медленно. Я часто смотрела на часы, надеясь, что нас отпустят пораньше. Но чуда не случилось. И сворачиваться мы стали только в 7 вечера.
Собирая всё это барахло обратно по коробкам, я поняла, как фасовщики ненавидят свою работу. Каждую тарелочку надо было аккуратно обернуть газетой, положить в футляр и отнести на главную точку, которая находилась у самого входа «на поляну» - поэтому она и была главная (чем ближе к входу, тем больше доход - первое полянское правило!).
За день мы продали пару вещиц: две тарелки, кружку и палантин. Нам с Настей дали за выход по 300 рублей, сказали, что мы молодцы и завтра можем снова приходить на работу. Первая заплата не испугала нас своим малым количеством - 300 рублей полагалось за выход на работу, а остальное - проценты с проданного. Но у нас был только первый день.
Мама сказала, что с первой зарплаты надо покупать торт, и поэтому 3 сотни быстро улетучились из моего кошелька. Вот она, цена за 12 часов стояния на холоде - улыбка родных. Придя домой, я тут же уснула. Даже родителям не стала рассказывать о первом рабочем дне. Устала, как собака, а точнее - как самый настоящий работник.
«Загони за 600!»
Снова 6:30. Кровать, из которой не хочется вылезать, «Жемчуг», бережное отбеливание», овсяная каша, кеды и теплая куртка, хлопок дверью, Настя. Торопимся. Опять расставлять этот хлам! Вытаскиваем каждую тарелку из футляра, потом из газеты. Сегодня хорошая погода и много туристов. «How much this tortilla?», - спрашивает итальянец, которому приглянулась статуэтка-черепашка красивого болотного цвета. «Gimme one second, mister» - говорю я и бегу к главной точке. Какого чёрта нигде нет ценников? Кто сказал, что цена всегда отпугивает покупателей?
«400 рублей», - говорит Оля. Андрей увидел, как я бегу и кричу «четыреста». «Загони за 600, - быстро говорит он, - сделаем левак, потом разделим». «Не могу», - признаюсь я.
Я совсем не умею врать, как бы лестно это не звучало. Да как можно продать «это» за 400 рублей, не говоря уже о шестистах? ! По закупке она стоит рублей 100 или даже 50.Правда, как оказалось, здесь стоит дешевле, чем черепашка за 400 рублей.
Итальянец понял, что что-то не так. Пока мы спорили, он удивленно смотрел на нас, а когда я вспомнила о том, что он нас ждёт, я пробормотала. « so sorry for silence. You can buy it for 400 roubles». «Belissimo» - итальянец протянул пятьсот рублей. Я посмотрела на Андрея, который со злобой впился в купюру и с наигранной улыбкой отдал туристу 100 рублей сдачи и тортиллу в синем пакете с надписью «Peterhof».
«Зазываем покупателей, чё стоим?» - пришёл с разборками олин муж, Леша. Вообще я заметила, что на «поляне» у всех семейный бизнес. В ход идут тёти, бабушки, внуки, а иногда и собаки, которые служат для привлечения внимания.
Андрей уже не сидел, надувшись на меня, а применил весь свой полянский опыт, рекламируя товар: собирал и разбирал матрёшку с лицом Путина, надел палантин. Иностранцы улыбались и подходили к нашему лотку, хотели взять много «бабУшек» (с ударением на «у» - так они почему-то называли матрёшек).
Я тоже решила не отставать: стала демонстрировать красивую фигурку «Спаса -на-крови», изящно выполненного в технике резьбы по дереву. Дело пошло. Тут меня за плечо дергает девушка из соседского лотка, я с недоумением хватаю её руку. Она вопросительно смотрит на меня и жестко говорит: «Пока от моего стенда покупатели не отойдут, не приманивай их, поняла?».
Девяностые, о которых я слышала из папиных рассказов, возвращаются? Разборки, игры по понятиям, делёжка и жесткая конкуренция. Может, если бы я проигнорировала эту хамку, то получила бы пулю в лоб? Или тарелкой по голове? Не знаю.
Когда день подходил к концу, я была жутко недовольна. Неприятная компания на этой «поляне». Жулики, прохиндеи и сволочи. Каждый, чуть что, показывает клыки и когти. Всё-таки очень важно, чтобы обстановка на работе была хорошей. В стервятнике и работать не хочется.
Но несмотря ни на что, мы доработали. Продали где-то тысяч на двадцать. Не шучу! Эта работа прельщает всех именно размером заработной платы. Как-то раз, рассказывала Ира, она наторговала на 50 тысяч, когда продавала только палантины. А о доходе тех, кто стоит у входа, и говорить не стоит!
Ну, и я, как дурочка, тоже повелась. Получается, что сегодня мы должны были получить по тысяче. Начали собираться, предвкушая появление зеленой купюры в кошельке. Упаковываем яйца, стилизованные под работы Фаберже, и тут у меня из рук вылетает коробка - ломаются два яйца общей стоимостью в две тысячи! Да уж, отличный финал!.. Приходит Оля - ну, думаю, сейчас будет... И было. Меня отчитали, сказали, что это очень плохо. (Да уж, столько денег потеряли! - Во мне проснулся внутренний голос, который был полон сарказмом.) Мне выдали 500 рублей, и я пошла домой. Насте тоже дали только 500: коробку-то мы вместе держали. «Ну, сегодня только так», - нагло сказала Оля. «Супер!», - подумали мы.
Вместо заключения
Мы работали два дня - 1 и 2 мая. Потом мы должны были прийти ужу после сдачи всех экзаменов и выпускного бала. Точнее, нам должны были позвонить. Ха! Думаете, позвонили?
Нам хватило двух дней, чтобы понять несколько простых, но очень важных вещей. Никогда не ври, не подсовывай никому обманок, живи честно. Не обращай внимания на конкурентов - от соперников вообще всегда идёт слишком много зависти и негатива. Умей прощать.
Всё прошлое лето я загорала, купалась, каталась на велосипеде, общалась с интересными людьми, ездила по музеям, посмотрела много фильмов.
Скучала ли я, много ли потеряла, сказав «нет» полянским работодателям? Нисколечко! Вместо двенадцатичасового полубезделья, бегания за кофеем и постоянного вранья я выбрала полноценный отдых. И не прогадала! Не по мне работать продавцом. Нет во мне этого, хоть убейте.
Вера ИВАНОВА
