Честно и жестко в семи пунктах рассказываем, какие ловушки ждут корреспондента в первый год работы.
Камон, с каких пор вы честный пролетарий и хотите сбросить рабовладельческие цепи капитализма? Это нормально первое время работать бесплатно. Хотя бы потому, что ваши первые редакторы будут вас учить — это тоже ценно. Главное запомнить, что этот период не должен длиться дольше одного-полутора лет. Если вы себя на этом поймали — либо вас и правда эксплуатируют, либо вы дурачок (шутка, просто медленно учитесь). Когда захотите чуть больше денег, попробуйте кроме основной работы взять пару фрилансов. Или вовсе найдите себе нормальную профессию, потому что в журналистике вы всегда будете полуголодным.
Вы идете писать репортаж с митинга или открытия выставки. Вы говорите с добрым десятком людей. Вы честно предупреждаете их, что вы журналист и записываете все на диктофон. Вы радуетесь хорошим комментариям. А потом напрочь забываете имена тех, кто вам их давал. Или, что бывает чаще, не можете вспомнить, кто именно что говорил. Отсюда возникает путаница, соблазн объединять комментарии разных людей в комментарий одного. Еще хуже, если вы фотографировали героев — спутать имя в подписи под фотографией — это еще более неловко. Решение здесь простое: носите с собой блокнот и записываете в него имя героя и пару ярких фраз рядом. Или всегда просите человека сказать свое имя на диктофон.
Давайте просто признаемся, что в звонках незнакомым людям удовольствие находят только мазохисты, а обычный человек пару минут вынужден внутренне собираться перед тем, как набрать номер. Если вы интроверт или просто закрытый человек — все еще хуже. Поэтому постоянно возникает соблазн позвонить один раз, а, мол, если человек не поднимет, то и славно, не придется с ним говорить. Только важно помнить, что «абонент находится вне зоны действия сети» и «я не буду вам ничего говорить» — это очень разные вещи. И «отказался от комментариев» честно написать, только услышав второй ответ. Если человек не поднимает трубку, напишите ему на почту, позвоните его пресс-секретарю и напишите смс, позвоните в его компанию, в конце концов, в общем сделайте все так, как велит вам «догма «Ведомостей». Не ленитесь и не отягощайте свою совесть попусту.
С российским комплексом безотщовщины, которым страдает каждая вторая девочка, это очень легко. Ваш редактор такой добрый, тактичный и умный? Да хоть сто раз, только, пожалуйста, не смешивайте рабочие отношения с личными. Он, может, и был бы вам идеальным отцом (или мужем), но как только вы об этом подумали, срочно бегите к психотерапевту.
Моим именем подписан один отвратительный заказной материал. Мне тогда было 16 лет, и моя тогдашняя редакторша попросила собрать цифры и данные для текста — я собрала и написала два абзаца. Потом она щедрым жестом сказала, что подпишет весь текст моим именем — ей, мол, ничего не стоит, а мне подарок. Подвох, вы уже поняли, тут в том, что материал был откровенной рекламой одной крупной российской компании. Мораль: нужно смотреть на то, что вы делаете, комплексно и работать с хорошими редакторами, которые не будут вас использовать.
В какой-то момент вы поймете, что даже имя второго ребенка Ксении Собчак всем интереснее, чем ваше унылое нытье по поводу того, что люди перестали читать книжки, или (в клинических случаях) что в мире сегодня мало доброты. То, что вам с высоты ваших шестнадцати лет так кажется, вовсе не означает, что это правда. Прекратите быть диванными психологами и идите лучше напишите репортаж с какого-нибудь события.
С российским менталитетом человек почему-то не может жить спокойной мирной жизнью — ему вечно надо геройствовать и кому-то что-то доказывать. И даже если вы считаете себя вторым пришествием в журналистике, попробуйте задуматься: что и почему вы спасаете? Да и зачем? После этого, для начала, попробуйте спасти хотя бы себя.
