«Решение уволиться — как болезнь, зреет постепенно… — уже в конце разговора призналась она… — причины или поводы у всех разные, но выбор-то приходиться делать тебе...»
Наверное, это был случайный, спонтанный звонок, а может быть, — ответ на какую-то публикацию, или просто необходимость высказаться, точнее, — быть услышанной, но для начала — ее история…
Валентина (назовем ее условно таким именем) пришла в школу сразу после педагогического, и ее мечта, похоже, реализовались на практике. Она и в педагогический-то пошла по желанию и через конкурс, и до сих пор считает: именно педагогика — ее призвание. Нашей героине удалось (благо закончила с «красным дипломом») попасть в известную школу, уже через полгода получить свой 6»А». И все, казалось бы, ладно складывалось — и дети приняли, и в учительской, словно в семье.
Но в этом ближайшем окружении была еще и третья сторона — родители. И выстроить с ними нормальные взаимоотношения оказалось куда сложнее, чем составить конспекты уроков или провести экскурсию. Однокурсницы иногда сетовали на отстраненность пап и мам. А вот у Валентины все наоборот — постоянное общение и вопросы, видно, присматривались к новенькой…
Поначалу это внимание со стороны родителей даже радовало, но после первых же контрольных выяснилось — есть в этом общении и вполне конкретный, «свой» интерес. Например: «А почему вы поставили моей Саше, Кате, или Леве тройку, скажем, а не четверку? У нее же троек не было!». Или: «Мы вместе решали все эти задачи, и у нас все ответы сходились, значит, было правильно!...». Собственно, ничего особенного в этих вопросах и претензиях не было, понимала Валентина, но неужели взрослые люди не понимали, что их детям в жизни не отметки понадобятся, а подлинные знания?
Ну а дальше, это было уже в последней четверти, на одном родительском собрании суперактивная мамочка устроила просто театральное представление на тему защиты родительских прав и все для того, чтобы «тройку» за контрольную у дочери изменить на «четверку». Пришлось Валентине минут двадцать излагать оппоненту причины и обоснования, по которым оценка была снижена (что, вообще-то, является прерогативой учителя). Но мамочке, видно, нужны были не обоснования, а последнее слово. Слово это, а точнее — слова, были такими: решение абсолютно предвзятое, и его следует изменить «…иначе мы, родители, пойдем…» ну и так далее.
Что думала по этому поводу остальная часть аудитории, и кто эту «защитницу» наделил полномочиями выступать от имени всего класса — оставалось неясным. Но зрители и слушатели довольно спокойно и даже с улыбкой наблюдали за происходящим — большая часть из них уже давно знали друг друга, и пламенную речь «правозащитницы» воспринимали как небольшое развлечение, проверку новенькой «на прочность». Валентина все это понимала и потому еще раз разложила все «по полочкам», но оппонентка грубо ее прервала: «Ну, тогда встретимся у директора…»
У директора им пришлось встречаться еще не раз. Он прекрасно видел всю вздорность требований агрессивной мамочки, но думал и о последствиях — если классный руководитель не пойдет на уступки, то дальше «разбор полетов» состоится уже в районном отделе образования, а там, глядишь, и в городском. Потому что у каждой школы есть свои «мамочки».
«…Понимаете, Валентина Сергеевна, — взвешивая свои слова, директор обратился к коллеге, когда они остались наедине, — ситуация-то типичная, для таких мамочек все эти скандалы и «качание прав» — просто способ самоутвердиться. У кого-то — личные комплексы, у других — уровень культуры, но, с другой стороны, согласитесь — ведь есть же понятие «права потребителей», они же действительно существуют! И как быть школе в подобной ситуации? Можно, конечно, пойти «на принцип», но если откровенно, то сколько времени, нервов и сил займут все эти разбирательства! И еще — как скандал подействует на репутацию школы? Попробуй-ка еще раз договориться с этой мамочкой… Скандал из-за одного балла? Оно того стоит…?»
Валентина, как и обещала, попробовала, но мамочка, видно, уже всем рассказала о походе к директору, как о сражении выигранном, и отступать ей уже было некуда.
Прошел месяц, и дело шло к каникулам, когда Валентина снова появилась в кабинете директора. «Ну, как, договорились?» — спросил он, но учительница вместо ответа просто положила ему на стол заявление…
От редакции: Наша героиня уволилась из школы, но не ушла из педагогики — занялась репетиторством. Сейчас у нее свои ученики, выше заработок и самооценка. Хотя бы потому, что успех в этих новых рыночных условиях измеряет успехами своих учеников. И еще она считает, что в нынешнем нашем так называемом «теневом образовании», как ни странно, больше свободы и творчества, чем в обычной школе с ее формализмом и неистребимой отчетностью, а главное — зависимостью и незащищенностью Учителя. Но при всем при этом признается — все-таки было жаль ее покидать…
Цена школьного образования
Сколько получают учителя по всей России, выяснил ПУ
Читать далее
«Решение уволиться — как болезнь, зреет постепенно… — уже в конце разговора призналась она… — причины или поводы у всех разные, но выбор-то приходитьс...
Сергей Грачев
