Наверное, каждый сталкивался с людьми, которые разговаривают со стенами домов, с камнями, а потом ещё кидаются на прохожих с вопросами типа: «Зачем мою яблоню срубили?!» Но удивительно, как всего за одну короткую прогулку по городу можно нарваться на кучу внешне нормальных горожан из которых лезет безумие и неадекват.
«Давай прогуляемся», — предлагает подруга Ася, и мы зашагали по Невскому. Десять метров — и уже у каждой в руке по бумажке. Точнее, по рекламке: парень в костюме пчелы минуту назад с таким остервенением размахивал пачкой спама, что мы решили пожалеть человека, который в тридцатиградусную жару упакован в синтетику, и донести пару листков до ближайшей мусорки. Правда, урны на главной улице города встречаются редко, а из тех, что есть — непременно валит дым, потому что кто-то выбросил непотушенную сигарету. Спасибо, что хоть не под ноги кинул.
Мы гуляем, глазеем на витрины, а другие глазеют на нас. Комплименты вслед просто поражают изяществом: «Какие девки! Ах, какие тёлочки!» — громко восхищаются бородатые мигранты-приятели в оранжевой спецодежде и грязных перчатках. «Эй, красотки, а вам уже можно?» — с пошлой улыбкой обращаются уже родные петербургские гопники, пока мы стоим на светофоре. Я уже начала жалеть, что у нас нет традиции закутываться в паранджу, но к счастью, мы уже «в домике» — на скамейке в Катькином садике, в окружении влюблённых парочек, пенсионерок с книгами и играющих в шахматы старичков. Тут уж к нам не прицепятся, думали мы, тут уж можно спокойно пощебетать за жизнь, думали мы.
Не прошло и десяти минут, как подошла пожилая женщина с безумными глазами: «Девочки, вы по ручке не гадаете? Нет? А чего же нет? Вот вы какие… Не хотите…» Следующим стал паренёк в наглухо застёгнутом джинсовом костюме, плохо говорящий по-русски и не очень трезвый: «Дэвушки, а дэвушки! Ну дэээвушки!". Потом он о чём-то попросил на своём языке, поулыбался и ушёл. Третьим накидывается гений агрессивного маркетинга: «Красавицы! Торжественно приглашаю вас прокатиться по реками и каналам! Ну что же вы! Это того очень стоит, не пожалеете!» Последней каплей стал велосипед. Точнее, владелец, который затормозил возле нас и сначала лишь таращился тупым взглядом.
— Чего встал?
— А что, нельзя?
— Стой в другом месте.
— Тебе мой велосипед не нравится?
— Мне ты не нравишься, езжай своей дорогой.
— Я познакомиться хочу.
— А мы не хотим.
— Ну и пошли вы!
И уехал. Нервно смеёмся с Асей, «хорошо посидели» называется: теперь в памяти останется не радость встречи с подругой, а неадекватное и наглое поведение людей, которых не знаем и знать не хотим. Решаем, что в следующий раз будем встречаться в кафешке, оно так спокойней.
Мы гуляем, глазеем на витрины, а другие глазеют на нас. Комплименты вслед просто поражают изяществом: «Какие девки! Ах, какие тёлочки!» — громко восхищаются бородатые мигранты-приятели в оранжевой спецодежде и грязных перчатках. «Эй, красотки, а вам уже можно?» — с пошлой улыбкой обращаются уже родные петербургские гопники, пока мы стоим на светофоре. Я уже начала жалеть, что у нас нет традиции закутываться в паранджу, но к счастью, мы уже «в домике» — на скамейке в Катькином садике, в окружении влюблённых парочек, пенсионерок с книгами и играющих в шахматы старичков. Тут уж к нам не прицепятся, думали мы, тут уж можно спокойно пощебетать за жизнь, думали мы.
Не прошло и десяти минут, как подошла пожилая женщина с безумными глазами: «Девочки, вы по ручке не гадаете? Нет? А чего же нет? Вот вы какие… Не хотите…» Следующим стал паренёк в наглухо застёгнутом джинсовом костюме, плохо говорящий по-русски и не очень трезвый: «Дэвушки, а дэвушки! Ну дэээвушки!". Потом он о чём-то попросил на своём языке, поулыбался и ушёл. Третьим накидывается гений агрессивного маркетинга: «Красавицы! Торжественно приглашаю вас прокатиться по реками и каналам! Ну что же вы! Это того очень стоит, не пожалеете!» Последней каплей стал велосипед. Точнее, владелец, который затормозил возле нас и сначала лишь таращился тупым взглядом.
— Чего встал?
— А что, нельзя?
— Стой в другом месте.
— Тебе мой велосипед не нравится?
— Мне ты не нравишься, езжай своей дорогой.
— Я познакомиться хочу.
— А мы не хотим.
— Ну и пошли вы!
И уехал. Нервно смеёмся с Асей, «хорошо посидели» называется: теперь в памяти останется не радость встречи с подругой, а неадекватное и наглое поведение людей, которых не знаем и знать не хотим. Решаем, что в следующий раз будем встречаться в кафешке, оно так спокойней.
