День 1. Фонтанный дом
Я иду уже знакомой мне
дорогой. Вот и мой любимый старинный книжный магазин, «Подписные издания»: ленинградцы ещё в 1926 году оформляли здесь подписки на журналы,
энциклопедии и сборники. Даже не верится, что он смог
пережить блокаду, развал СССР, а в 2010-х годах был на грани разорения.
Ну вот опять, вместо того чтобы бежать, глазею по сторонам. Ну что ж такое!
Вот она - заветная арка, ведущая в сад Фонтанного Дома. Уже здесь становится ясно, что за ней скрывается не простой сад. Когда-то в Шереметевском дворце проживала поэтесса Анна Ахматова, большая часть жизни которой неразрывно связана с этим местом. Здесь она любила, страдала, знакомилась с людьми, оставившими след в ее судьбе – и, конечно, писала стихотворения. Строки из ее произведений остались не только на бумаге, но и на стенах. Изнутри вся арка исписана от руки разными посетителями, неравнодушными к творчеству поэтессы.
Шум и гул окончательно умолкли: я прохожу в сад. Но вдруг тишина прерывается. В самой глубине сада - звуки пианино. Человек, сидящий за музыкальным инструментом – хоть и не профессионал, но явно увлечен игрой. Его длинные пальцы неторопливо перебирают клавиши, а лицо выглядит сосредоточенным.
Сад Шереметевского дворца – место, изолированное от шумного и суетливого Литейного проспекта. Время здесь идет своим ходом. Время! Как же я могла забыть? В шесть часов начинается экскурсия по Фонтанному дому.
Нас встречает экскурсовод, приятная женщина средних лет. Окинув всех присутствующих изучающим взглядом, она начинает свой рассказ. Сегодня – будний день, поэтому слушателей не так много. Можно спокойно прогуляться по саду и узнать историю дворца.
Это место было выбрано Анной Ахматовой не случайно. Ахматова всю жизнь чувствовала присутствие «солнца русской поэзии» в этом месте и говорила, что место обладает особенной энергией, которая вдохновляет ее писать.
Мы уже полчаса стоим в саду и, кажется, один из посетителей, начинает уставать. Он выбрал скамейку, находящуюся недалеко от экскурсовода, присел на нее и продолжил слушать. Расслабившийся мужчина вскоре заметил на себе укоряющий взгляд сотрудницы музея, смутился и встал, не совсем понимая, что он сделал не так. Тут рассказ экскурсовода доходит до той скамейки, с которой только что встал мужчина.
Потом мы прошли к памятнику, посвященному Осипу Мандельштаму. Следующие слова экскурсовода не могли не повергнуть меня в шок.
На этой печальной ноте наша прогулка по саду оканчивается, и мы отправляемся в здание Фонтанного Дома. Пройдя через дверной проем, ведущий к гардеробу, я почувствовала приятный аромат кофе. Буквально в двух шагах отсюда в этом же коридоре находится «Шумерийская кофейня», где посетители могут выпить чашечку эспрессо и послушать новости об искусстве.
Сразу возникает вопрос: почему кофейня именно «Шумерийская»? Дело в том, что второй муж Анны Ахматовой, Владимир Шилейко, занимался изучением культуры и истории Ассирии. «Как печенье в вазочке» лежали на его столе шумерские глиняные таблички. Несмотря на бедность, супруги и дня не могли обойтись без кофе, поэтому процесс их работы всегда сопровождался головокружительным ароматом этого напитка. Хотя в Петербурге сплошь и рядом находятся самые разные кофейни, я не смогла удержаться и забежала сюда после экскурсии.
Сдав куртки в гардероб, мы поднимаемся наверх, в квартиру Ахматовой. И здесь я снова удивляюсь, как это место может так гармонично совмещать в себе историю и современность. Коммунальная квартира сохранила свою первоначальную атмосферу. Вот - кабинет Пунина и стол, за которым он работал над своими переводами. А на этой кухне жильцы квартиры целыми днями слушали радио. Сейчас же мы проходим к следующей локации, непохожей на все остальные комнаты музея. Здесь собраны личные вещи поэтессы, ее старые документы, письма, стихи, написанные ее почерком. Если поднести руку к стеклу, около указанного предмета высветится информация о нем.
Мы проходим в следующий зал. Как только экскурсовод начал рассказывать о знакомстве Ахматовой и Гумилева в Царском селе, его тут же прервал посторонний голос. Кто же это читает стихи? Кажется, сама Анна Ахматова.
Наконец, экскурсовод продолжает.
Несмотря на то, что их брак распался спустя 8 лет и не был счастливым, именно Ахматова после расстрела бывшего мужа хлопотала над изданием его книг. Стоит отметить, что репрессии коснулись не только Гумилева, но и двух других близких людей поэтессы. Ее единственный сын, Лев Гумилев, провел в «Крестах» более 10 лет, а второй муж, Пунин, был арестован три раза и погиб в лагере. Чтобы хоть как-то помочь сыну, Ахматовой пришлось писать стихотворения, угодные власти. Это было очень тяжелое время для поэтессы, из-за чего она не могла воспринимать город так же, как раньше. Она даже называла его по-другому, холодно – Ленинград.
А теперь нам пора спускаться к выходу, потому что наша экскурсия по Фонтанному Дому окончена. У гардероба нас встретили самые милые сотрудники музея – рыжие коты по имени Кеша и Персик. Оказывается, музей Фонтанного Дома совсем недавно наградили премией за заботу о животных «Замурчательные люди». Если бы не усатые хранители петербургских музеев, атмосфера в них была бы совсем не такой уютной!
День 2. Подвал Бродячей собаки
Ну а сегодня я решила отправиться в «Подвал Бродячей собаки» – бывший литературный салон, в котором часто бывала Анна Ахматова, Николай Гумилев, Осип Мандельштам, Владимир Маяковский и многие другие поэты Серебряного века.
В отличие от Фонтанного Дома, здесь я прежде не бывала – только очень часто проходила мимо с мыслью о том, что надо обязательно сюда заглянуть, но в другой раз. И вот, наконец-то, я приближаюсь к входной двери. Несмотря на то, что место довольно знаменитое, спускаясь вниз, начинаешь сомневаться, думая «А туда ли я пришел?». Название себя оправдывает: к двери ведет крутая лестница, а в самом помещении достаточно темно.
Еще одна вещь, которая не может не удивить – причудливые игрушки в виде собак. С одной стороны, они выглядят неряшливо, с другой – хорошо вписываются в интерьер и придают ему «изюминку».
Кстати, а почему именно собаки? Основателем и директором «Собаки» был Борис Пронин. Сначала он хотел устроить салон на мансарде или чердаке. Это бы символизировало «высокие цели искусства». Ища место для будущего заведения А.Толстой, Н.Евреинов, Б.Пронин заглядывали во все подворотни Невского проспекта, и Толстой вдруг сказал: «А не напоминаем ли мы сейчас бродячих собак, которые ищут приюта?.. — Вы нашли название нашей затее, — воскликнул Н.Н. Евреинов. — Пусть этот подвал будет называться «Бродячая собака!».
Теперь нужно разобраться, куда идти дальше. В этом кафе царит своя особая атмосфера, творческая и поэтическая. Попав в это место первый раз, чувствуешь какую-то неловкость, боясь эту атмосферу нарушить. Сотрудник указал мне на зал, куда я и прошла.
Оказывается, на стенах здесь тоже можно найти подписи. Только вот места здесь не так много, как в Фонтанном Доме, поэтому свои послания оставляют известные люди, побывавшие в «Собаке».
Сейчас в «Подвале Бродячей собаки» можно не только поужинать, но и посмотреть моноспектакль. Раньше, во времена Ахматовой, послушать творчество поэтов и писателей можно было только купив дорогой билет – стоил он 3-5 рублей. Творческая публика относилась к обычным посетителям свысока, называя их «фармацевтами». Сейчас же цены вполне демократичные, жаль только, что уже нельзя услышать лично чтение Ахматовой или Маяковского.
Тем не менее, гуляя по Петербургу, можно познакомиться с творчеством многих писателей и поэтов, буквально побывать в тех местах, где рождались их произведения. Ни один учебник литературы не сможет дать такого же понимания их творчества и биографии. Читая сухие факты из книг, мы воспринимаем литераторов как людей из какого-то другого, незнакомого нам мира, забывая, что они жили так же, как и мы.
