Скажу честно, я отношу себя к «старой школе», которая считает, что видеоигры делают человека злее и агрессивнее. Наверное, именно это вы часто слышите от своих родителей, не так ли? И, знаете, я не планировала менять свою точку зрения по этому вопросу, а переубедить меня никому так и не удавалось до беседы с человеком, который не только тесно связан с таким явлением, как видеоигры – он является сотрудником Московского исследовательского центра видеоигр, но и преподает на философском факультете МГУ. Александр Ветушинский выступает сторонником противоположной точкой зрения моей и считает, что видеоигры надо внедрять в образовательный процесс.
Александр, у Вас есть свой центр. Как он создавался, и для чего?
Еще до того, как я стал преподавателем в Московском университете, у нас уже образовалась группа студентов-единомышленников, которые стали изучать видеоигры (это был 2012 год). Неожиданно для самих себя, мы обнаружили, что эта тема вызывает крайне живой интерес у аудитории и коллег по университету. Что, безусловно, мотивировало нас продолжать и развивать данное исследовательское направление.
Однако сначала мы просто были самостоятельными исследователями, каждый со своим именем и фамилией. Но вот после конференции в Санкт-Петербурге, которую в 2013 году провели сотрудники Центра медиафилософии при СПбГУ, мы поняли, что в России уже начали формироваться целые школы изучения видеоигр, каждая со своей спецификой. Это и стало причиной для того, чтобы как-то обозначиться на фоне остальных, так как с самого начала мы выдвигали довольно высокие требования к содержанию и форме наших исследований. Так и возник Московский центр исследований видеоигр (Moscow Game Center).
Мне кажется, что видеоигры негативным образом сказываются на человеке, вы же выступаете сторонником обучения с их помощью. Почему?
Я думаю, что здесь изначально допущена ошибка. Ведь едва ли найдется такое явление, которое можно было бы оценить однозначно. Лично я не пытаюсь защищать видеоигры, нет. Пускай этим занимаются геймеры. И хотя я играю в видеоигры, как исследователя, меня интересует другой вопрос: что это вообще такое? Ведь хотим мы этого или нет, видеоигры случились в нашей культуре. И более того, вряд ли они теперь куда-то исчезнут. Поэтому вместо того, чтобы их слепо любить или слепо ненавидеть, мне представляется принципиальной задача объяснить их, разобраться, как они устроены, понять, где и когда они могут быть полезны, а где и когда, напротив, вредны. В конце концов, видеоигры – это только форма. А каким содержанием эту форму наполнять – зависит от нас.
Просто нужно понимать, миллионы людей играют в видеоигры. Можно, конечно, изначально заявить, что они просто бегут от реальности. Я думаю, что видеоигры стоит рассматривать как то, что дает нам возможность побывать в новых реальностях, в которых мы никак бы не очутились. Видеоигры дают что-то, чего нет по эту сторону экрана. И раз люди готовы тратить на это время, то почему бы не использовать это во благо?
Например, есть игра Foldit – это головоломка, которая на деле позволяет игроку сворачивать и разворачивать структуры протеинов. И хотя игрок может даже не задумываться, что он играет во что-то, что имеет отношение к науке, его действия могут оказаться крайне значимыми и для научного сообщества. Так, в 2011 году всего за десять дней игроки в Foldit смогли расшифровать структуру вируса, вызывающего у обезьян СПИД, хотя ученые не могли это сделать на протяжении 15 лет.
Какие игры можно использовать для обучения?
Конечно, если мы хотим, чтобы видеоигры учили чему-то конкретному, их надо специально создавать. Как и в других сферах, здесь нет универсальных решений. Другое дело, что в какой-то степени учат все видеоигры. Вопрос только в том: чему именно? Лично я считаю, что видеоигры были бы не нужны, если бы мы могли попробовать все, узнать все на собственном опыте, самостоятельно разобраться, что хорошо, а что плохо. Но так как сама такая возможность, скорее, приведет вовсе не к знанию, а к нашей смерти, то видеоигры, как мне кажется, действительно могут играть сегодня важнейшую образовательную роль.
Если угодно, видеоигры – это возможность дотронуться до закипевшего чайника и не обжечься. Именно благодаря видеоиграм мы можем оказаться в космосе, побывать на войне, стать представителем другого пола или профессии, пускай даже преступником. И хотя это можно оценивать негативно, нельзя забывать, что это позволяет игроку самому разобраться, каково быть преступником и, как правило, сформировать собственное мнение по этому вопросу.
Но ведь человек становится агрессивным…
Становится. Но агрессивность растет и в случае самых безобидных игр (необязательно видео). Достаточно лишь часто проигрывать. Да и вообще, если у нас что-то долго не получается, мы злимся, и это нормально. Едва ли именно видеоигры здесь играют ключевую роль. И даже если мы говорим о потере некоторой чувствительности к чужой боли после, допустим, видеоигр или фильмов с изобилием насилия, едва ли отсюда можно заключить, что геймер так теряет само умение отличать добро от зла.
Как Вы думаете, что произойдет в будущем? Будут ли внедрять видеоигры в учебный процесс?
Преподаватели «старой школы» вряд ли будут учить с их помощью. И хотя образовательные игры, скорее всего, будут повсеместно вводиться, принципиальным является вопрос их качества. Дело в том, что у нас есть какое-то странное представление, будто обучение с помощью видеоигр – это тот же учебник, только интерактивный. Тот же, что используется в классе, только с кнопочками. Дело же совсем в другом. Видеоигры будут работать в образовании только в том случае, если обучать будет не текст, а сам игровой процесс. Убедительная сила видеоигр заключается именно в том, что они могут нас учить, минимизируя количество написанного текста, но максимизируя наше собственное присутствие в игровом мире, изучая который, игрок и получает необходимые ему знания.
Как Вы обучаете своих студентов? Используете ли видеоигры в методике?
Так как я преподаю в университете, то эта задача не стоит так остро, как в школе, где уровень мотивации учащихся может быть очень разным, а научить чему-то нужно всех. Однако, меня этот вопрос очень интересует. Я думаю об образовательных играх и у меня уже есть ряд идей, которые стоило бы начать воплощать с помощью программистов.
Ведь действительно, а что если видеоигры могут изменить наш мир к лучшему? Футуролог и исследователь видеоигр Джейн Макгонигал, например, как-то заметила, что только геймер знает, что такое эпическая победа. Он может прийти домой, в одиночестве включить компьютер и, допустим, за вечер спасти человечество, сделать что-то крайне значимое. Именно этого ощущения сегодня лишены очень многие. Но вот ошибка, которую допускают геймеры, заключается в том, что они считают, будто это чувство должно остаться по ту сторону экрана. Нет, говорит Макгонигал, именно это чувство, которое мы способны испытать благодаря видеоиграм, мы и должны вынести в реальный мир. Возможно, видеоигры изменят мир.
Так что посмотрим, что будет через 10-15 лет.
