Илья Мельников — актёр Московского театра «Недослов» и Петербургской сцены «ЛДМ». Родители Ильи поняли, что сын практически ничего не слышит, еще когда он был маленьким. Несмотря на эту особенность, Илья отучился в специализированной Ижевской школе и поступил в театральный университет и школу диджеев. В 2017 году Мельников получил главную роль в мюзикле «Оскар и Розовая Дама. Письма к Богу», который идет и сегодня. Мы поговорили с Ильей о языке жестов, общении с людьми и актерской карьере.
— Илья, слышите ли Вы без слухового аппарата?
— Да, но очень немногое. Без аппарата я улавливаю шум машин и поездов, понимаю, что люди о чем-то говорят, но что именно — разобрать не могу. Не слышу домофон, поэтому гости пишут мне заранее. Постоянно пользуюсь телефоном: если меня не понимают люди, с которыми я взаимодействую, пишу им на смартфоне.
— Вы в совершенстве владеете языком жестов, вам удалось его выучить в школе?
— Конечно, с самого детства, когда родители заметили мою особенность, я начал учить язык жестов. Мое главное оружие — глаза. Я всегда смотрю на губы: читаю по ним, если слова произносятся внятно и чётко. Мои родители знают только базовые жесты, но мы замечательно общаемся: привыкли показывать слова четкой мимикой.
— Я знаю, что Вы учились диджеингу. Выступаете сейчас где-то в этой роли?
— Из-за того, что громкую музыку я все-таки слышу, после окончания Аудиошколы я стал работать на дискотеках и для слышащих, и для глухих. Последние, на первый взгляд, ничем не отличаются, только обычно все слышат музыку ушами, а мы ее чувствуем телом, я говорю про музыкальные вибрации.
— Вы работаете в театре «Недослов» и участвуете в проектах по всей России. Оправдала ли жизнь актера ваши ожидания?
— Однозначно, да. «Недослов» — это семья, состоящая из похожих на меня людей. Таких театров в России всего два, оба — в Москве. Для меня самый сложный проект, в котором участвовал, — «Оскар и Розовая Дама. Письма к Богу». Здесь я играю главную роль. Слышащие актёры говорят реплики и поют, а я дублирую своего героя на языке жестов. Изначально было трудно следить за ситуацией на сцене и подстраиваться под актеров: я сопровождаю своим языком их, и это должно идти одновременно. На постановку спектакля мы потратили год. Сейчас он настолько отработан, что мы делаем всё автоматически.
— Ваш герой в спектакле — ребенок, который остается жизнерадостным, несмотря на серьезную болезнь. А какой по жизни Вы?
— Я обычный, но весёлый, всегда в позитивном настроении. Таким я воспитан, и стараюсь всегда это поддерживать, но строгость тоже присутствует: я ответственно отношусь к важным делам.
